СКАЗЪ ГОСПОДЕНЬ
(БХАГАВАДЪ-ГИТА, КАКЪ ЕЯ НѢТЪ)
Переводъ Андрея Коваля
Пѣснь Первая
1
Дхритараштра молвилъ:
«Какъ во Куру, во полюшкѣ праведномъ,
Да на сѣчу сойдясь на великую, —
Что, Саньджая, мои дѣтушки затеяли,
Сыновья мои — со Пандавичи?»
2
Саньджая молвилъ:
«Вотъ окинулъ взоромъ рать Пандавичей,
Огляделъ ее царь, свѣтъ Дурiодхана,
Подошелъ ко своему ко наставнику
И сказалъ ему таковы слова:
3
Дурióдхана молвилъ:
«Ужъ ты гой еси, мой наставниче!
Зришь Пандавичей войско великое?
Самъ Друпадич тѣ рати повыстроилъ,
Твой воспитанникъ пресмекалистый.
4
Много въ рати той лучниковъ-богатырей:
Бхима с Арджуной, въ сече равные,
Ююдхана тамъ со Виратою
И Друпада на облой колеснице.
5
Дхриштакéту тамъ съ Чекитáною,
Кашираджа тамъ богатырствуетъ,
Пуруджитъ у них с Кунтибходжею,
Шайбья тамъ, аки туръ середь витязей.
6
Юдхаманью тамъ, воинъ доблестный,
Уттамáуджа тамъ богатырствуетъ,
Тамъ Субхадровичъ со Пандавичи —
Всѣ они на облыхъ колéсницахъ.
7
Ужь ты лучший изъ дваждырóжденныхъ!
Глянь теперь на нашихъ, отборнейшихъ,
На моихъ воеводъ посмотри-ка ты —
Назову тебѣ ихъ для свѣденья.
8
Тутъ и самъ ты, и Бхишма съ Карною,
Крипа тутъ, что всегда въ побѣдителяхъ,
Ашваттхáманъ тутъ со Викарною,
Бхуришрава тутъ Сомадаттовичъ.
9
И другихъ тутъ много богáтырей,
Живота для меня не жалеющихъ:
Со доспѣхами всеми, съ оружьицемъ,
Да и в сѣчах они всѣ наторевшие.
10
Ужъ какъ силушка у насъ необъятная,
Бхишма ей послужитъ защитою.
А у нихъ-то силушка объятная,
Бхима ей послужитъ защитою.
11
Да по стежкамъ ли всемъ, по дороженькамъ,
Какъ положено, к бою повыстроясь,
Боронятъ пускай Бхишму грознаго
Всѣ сполна, кто только ни есть у насъ.”
12
То не львиный рыкъ тутъ возрóкоталъ:
То старѣйший дѣдъ Кауравичей
Вострубилъ, предоблестный, въ раковину,
Дхритараштрѣ на радость велию.
13
Анъ и раковины съ тулумбасами,
Барабаны, рожки съ сопелками
Подхватили да разомъ грянули,
Подымая зой да сумятицу.
14
На своей-быть на облой колéснице,
Запряженной кóнями бѣлыми,
Вострубили Мадхавичъ съ Пандавичемъ
Во свои во дивные раковины:
15
Хришикéша — во Панчаджáнiю,
Въ Девадáтту дунулъ Дханáнджая,
А во Пáундру, въ облую раковину —
Грозный Бхима съ волчьей утробою.
16
Въ Анантавиджáю — Юдхиштхира,
Кунти сынъ, государь и праведникъ,
Во Сугхошу и Манипýшпаку —
Братья Нáкула с Сахадэвою.
17
Кащи царь, сильнейшiй из лучниковъ,
И Щикхáндинъ на облой колéсницѣ,
Дхриштадьюмна вмѣстѣ съ Виратою,
И Сатьякичъ непобораемый.
18
И Друпада со всѣми Друпадичи
(Ужь ты гой еси, цáрю земелюшки!),
И Субхадричъ съ ручищами дюжими —
Разомъ всѣ вострубили во раковины.
19
Какъ раздался тутъ громогласный ревъ,
Онъ потрясъ сердца Дхритараштричей,
Сине небо и землю широкую
Огласилъ онъ своими раскатами.
20
Тутъ воззрясь, обезьянознáменный,
Дхритараштричей на исполчившихся,
(Ужь и стрѣлы полетѣли каленыя!),
Тýгой лукъ Пандавичъ подхвáтивши,
21
Дыбовласому онъ таковы слова
Выговаривалъ, цáрю земелюшки:
(Áрджуна молвилъ)
«Межъ обѣихъ ратей, напóсередь,
Колесницу ты поставь мнѣ, Незыблемый,
22
Чтобъ увидеть ихъ мнѣ, разглядеть ихъ мнѣ,
Боя жаждущихъ, ополчившихся:
Съ кемъ мнѣ биться да съ кемъ мнѣ ратовать
Въ этой сѣчѣ да въ этомъ сраженьицѣ!”
23
Поглядѣть я хочу на воинствующих,
Вотъ на тѣхъ, на сюда сошедшихся,
Дхритараштричей сердцу поганому
Угодить въ этой сѣчѣ желающiхъ.
24
(Саньджая молвилъ):
«Таковы слова-тѣ Гудакещины
Услыхавши Хришикеща, о Бхáратичъ,
Межъ обѣих ратей, напóсередь,
Колесницу поставилъ высочайшую.
25
Передъ Бхишмою онъ да передъ Дроною,
Передъ всѣми онъ землеправители
Молвилъ: ”Глянь-ко ты, Партхо, да поглянь ещё
Кауравичей на тѣхъ на сошедшихся!”
26
Углядѣлъ онъ, Партха, стоящихъ тамъ,
Отецъ углядѣлъ онъ и дѣдовъ тожь,
Всё наставничковъ, вуевъ да брáтовьевъ,
Сыновъ да внуковъ, и друзей онъ тутъ,
27
Милыхъ тестюшекъ, сотоварищей
Обѣихъ-тѣхъ ратей напóсередь,
Оглядѣвъ ихъ онъ, тотъ Кунтеевичъ,
Всѣхъ сородичей, что повыстроились,
28
Ихъ жалеючи, обессилелъ вразъ
И сказалъ тогда таковы слова:
(Арджуна молвилъ)
«Какъ узрелъ я, Кришно, сородичей,
Что на сѣчу вышли на ярую,
29.
Такъ и ноженьки мои подкосилися,
Проняла уста сухотинушка,
Тѣло бѣлое содрогается,
Дыбомъ волосы подымаются.
30.
Лук Гандива выпадает из рученьки,
И по коже жаръ разливается,
И стоять-то уже не в силахъ я,
Умъ за разумъ заходит блуждаючи.
31.
Вотъ и знáменiя мнѣ виднеются
Все зловѣщiя, свѣть-мой-Кéщава,
А благого за ними не видно мнѣ,
Перебившу всю родню во побоище.
32
Мнѣ победы, Кришно, не надобно,
Мнѣ ни царствiя, ани радостей.
Для чего нам, Говинда, царствiе?
Услады на что, да и жизнь сама?
33
Кого ради нам только и надобны
Царствiе, услады да радости –
Анъ и вотъ они, къ битвѣ повыстроились,
И богатствъ, и жизни отвергнувшись.
34
Тамъ учители, тамъ отцы стоятъ,
Сыновья тамъ съ дѣдами объ руку,
Тамъ и вуи, тести со внуками,
И зятья тамъ, и всякiя свойственники.
35
Убивать ихъ нѣтъ мнѣ хотѣниiя
(Пусть меня убьютъ, Медобоица!)
Даже царствiя ради трехмiрнаго,
Нижé – володѣти землею чтобъ.
36
Дхритараштричей ли намъ убiенiе
Во утѣху, свѣтъ-Людей-будоражащiй?
Ляжетъ грѣхъ на насъ, перебьемъ когда
Этихъ-вотъ, съ тетивами натянутыми.
37
Убивать ихъ отнюдь не вправѣ мы,
Дхритараштричей, нашихъ сородичей.
Перебивши всѣхъ своеплéменныхъ,
Какъ блаженствовать намъ, свѣтъ-Весенниче?
38
Коли даже того и не видно имъ,
Коихъ думы загублены алчностью,
Что въ погибели рода – порокъ прямой,
А паденiе -- во междоусобицѣ,
39
Намъ-то какъ же не вѣдать, да не знать намъ какъ,
Что грѣха-того намъ отвратиться слѣдъ,
Разъ въ погибели рода -- порокъ прямой?
Намъ, провидящимъ, Людей-будоражащий?
40
Во погибели рода рушатся
Родовыя устои вѣковѣчныя.
Коль обрушенъ устой – тутъ и цѣлый родъ
Безустойнымъ, вѣрно, становится.
41
Съ верховенствомъ, Кришно, безустойности
Родовыя жены развращаются.
Развратившимся женамъ, Вришнiевиче,
Начинается варносмѣшенiе.
42
То смѣшение – аду нá руку,
Родобойцамъ и роду на пагубу:
Попадаютъ туда ихъ прародители,
Кутiей и питiемъ обдѣленныя.
43
Родобойцевъ пороками этими,
Приводящими къ варносмѣшенiю,
И сословiй устои низвергаются,
И рода устои неизмѣнныя.
44
Тѣмъ, чьи рода устои низвергнуты,
Человѣкамъ, Людей-будоражащiй, --
Адъ имъ станетъ вѣрной обителью:
Такъ не разъ доводилось намъ слыхивать.
45
Охъ ты горюшко! Превеликiй грѣхъ
Совершить мы тутъ вознамѣрились:
Вожделѣючи царска-счастьица,
Перебить родню приготовились!
46
Кабъ меня, отнюдь не противящася,
Безоружнаго – вооруженные
Дхритараштричи в сѣчѣ зарѣзали --
То мнѣ было бы къ наилучшему.
47.
Так сказавши нá полѣ Арджуна,
Прямо нá полъ осѣлъ во колéсницѣ,
Лукъ отбросивъ со стрѣлочки каленыя,
Терзаяся душею горемычною.
_ _ _
Пѣснь Вторая
1.
Санджая молвилъ: | sañjaya uvāca |
Тутъ ему, сострастьем пронзенному, |
taṃ tathā kṛpayāviṣṭam aśrupūrṇākulekṣaṇam / |
2.
Сiятельный Господь молвилъ: | śrībhagavān uvāca |
Ай откуда же въ тебѣ взбаламутилась |
kutas tvā kaśmalam idaṃ viṣame samupasthitam / |
3.
Этой квелости не поддавайся ты,| Не къ лицу тебѣ то, свѣтъ-Притховичъ! Сердца немочь отринувши подлую, Ты восстань-воспрянь, Вражемучителю! |
klaibyaṃ mā sma gamaḥ pārtha |
4.
Арджуна молвилъ: | arjuna uvāca |
Какъ во Бхишму на лютомъ побоищѣ, |
kathaṃ bhīṣmam ahaṃ sāṅkhye |
5.
Лучше, не убивши гурý почтенныхъ, Пó мiру съ сумой обивать пороги, Чѣмъ, гурý убивши своекорыстныхъ, Кушанья вкушать, обагренны кровью! |
gurūn ahatvā hi mahānubhāvān |
6.
Неизвѣстно намъ, что для нас почетней, Побѣдить намъ либо не побѣдить намъ: Ихъ убивши, жить мы не пожелаемъ -- Дхритараштричей, что стоятъ напротивъ. |
na caitad vidmaḥ kataran no garīyo |
7.
Уязвленный жалостью прямо в сердце, Я спрошу, не вѣдая, въ чемъ же долгъ мой: Чтó мнѣ лучше? Молви опредѣленно! Ученикъ я твой! Научи! Помилуй! |
kārpaṇyadoṣopahatasvabhāvaḥ |
8.
Не предвижу, какъ одолѣть возможно Горе, что мои изсушаетъ чувства -- Даже завладѣвъ на землѣ безспорнымъ Царствомъ, даже властью надъ божествами! |
na hi prapaśyāmi mamāpanudyād |
9.
Санджая молвилъ: | sañjaya uvāca |
Таковы Дыбовласу слова сказавъ, |
evam uktvā hṛṣīkeśaṃ |
10.
Дыбовласъ же ему таковó сказалъ (Усмѣхнувшися будто, свѣтъ-Бхаратичъ) Межъ обѣихъ ратей, напóсередь, Приунывшему -- таковы слова: |
tam uvāca hṛṣīkeśaḥ |
<…>
12.
Не бывало такъ, не бывать чтобъ ни мнѣ, Ни тебѣ, ни народовладыкамъ симъ! Не бывать тому, не бывать чтобъ намъ Всѣмъ, ей-ей, во грядущую пόрушку! |
natv evāhaṃ jātu nāsaṃ |
13.
Какъ во тѣлѣ-томъ у втѣлесеннаго И отрóчество, и юность со старостью, -- Такъ и тѣла инаго стяжанiе: Стойкiй мыслiю въ томъ не обманется. |
dehinosmin yathā dehe |
14.
Къ веществу прикасанiе, Кýнтiевичъ, Хладъ-и-зной творитъ, счастiе-злосчастiе. Что пришло да ушло, что невѣчное -- Ты съ укрѣпою сноси то, свѣтъ-Бхáратичъ! |
mātrāsparśās tu kaunteya |
15.
Ибо, кто симъ отнудь не тревожится, Витязь кто (гой-еси, буй-туръ-витязю!), Ровенъ въ счастьи-злосчастiи, стоекъ кто -- Вотъ такому подобаетъ безсмертiе! |
yaṃ hi na vyathayanty ete |
16.
Бытiя-то не видать у не-сущаго, Не видать и у нéбытья – сущаго. Гдѣ жъ предѣл положéн промежъ оба-два -- Углядѣли то истиннозрители. |
nāsato vidyate bhāvo |
17.
Ты же вѣдай-знай: непогибельно То, Каковымъ всё сiе разоткано, И погибели Сему непреходящему Никто причинить не способится. |
avināśi tu tad viddhi |
18.
Молвятъ: только тѣлá скончаемы, А втѣлéсенный самъ вѣковѣченъ есть, Непогибельный онъ, неизмѣренный; Посему – сражайся, свѣтъ-Бхáратичъ! |
antavanta ime dehā |
19.
Кто его почитаетъ убивцею, Кому мнится онъ убiенныимъ -- Оба-два въ томъ толку не вѣдаютъ: Не убивецъ, не убiенный онъ. |
ya enaṃ vetti hantāraṃ |
20.
Не рождается никогда, не гибнетъ; Онъ, не бывши, больше и быть не будетъ. Нерожденъ и вѣченъ, всегдашенъ, древенъ; Не убить его, убивая тѣло. |
na jāyate mriyate vā kadācin |
_ _ _
XV. 1
Вверхъ корнями она, книзу вѣтками:
Такъ рѣкутъ про смоковницу вѣчную.
Ея листья ― гимны вѣдийские;
Кто такъ вѣдаетъ ― вѣдовѣдецъ тотъ.