|
|
|
Каден Н.Н., Терентьева Н.Н. Этимологический словарь научных названий сосудистых растений, дикорастущих и разводимых в СССР / Под ред. В.И. Мирошенковой. Вып.1. А. — М.: Изд-во МГУ, 1979. 267 с. |
|
А любимым преподавателем с
классической кафедры филфака была у нас
Валентина Иосифовна Мирошенкова. Мы к
ней после сдачи всех экзаменов по
античной лит-ре и латыни еще два года
ходили просто читать Овидия.
И когда наш курс взбунтовался (впервые
за какой-то необозримый период) из-за
увольнения В.Д.Дувакина, выступившего
свидетелем защиты на процессе А.Синявского,
именно Мирошенковой мы рассказали о
написанном нами открытом письме (его
подписали ученики Дувакина - известные
филологи и журналисты). В.И. нас
поддержала и в намерении созвать
собрание курса, пригласить на это
собрание декана и призвать его к ответу!
Между прочим, все состоялось - и
начальство пыталось оправдываться, и
Дувакина после поднятого нами шума
оставили-таки в университете. Правда, не
на филфаке, и не на преподавательской
должности, а на мехмате у Колмогорова. Но
это уже другая история. (http://nucisarbor.livejournal.com/77403.html?thread=4101467#t4101467)
Воспоминания С. А. Степанцова copy
заметки М. Н. Славятинской, М. В. Бибикова
Незабвенная Валентина Иосифовна Мирошенкова, моя преподавательница греческого языка, рассказывала:
Самый конец сороковых.
По всей стране идет борьба с космополитизмом.
Она тогда была студенткой.
Один раз она зашла по какому-то делу в партком факультета. Парторг пригласил ее сесть и задушевно сказал:
- Имя у вас прекрасное - Валентина. И фамилия хорошая, нормальная, русско-украинская. А вот отчество странное. Откуда у простой русской девушки такое какое-то не наше отчество - Иосифовна?
- Вам не нравится имя Иосиф? - холодно и отчетливо спросила она и подняла глаза на портрет Сталина, висевший на стене. - Интересно знать, почему?
Парторг вскочил из-за стола и выбежал из кабинета.
И потом в коридоре всегда старался ее обойти.
http://jaerraeth.livejournal.com/248630.html
Гасан Гусейнов: Учитель учит, во-первых, как это ни странно, уважением к себе и к тем, может быть, скромным дарованиям, которые в каждом из нас есть. Учитель не приносит тебе что-то… Как Сократ говорил: как было бы просто, если бы знания предавались, как вода по шерстяной нитке перетекает из одного кувшина в другой. И это есть главное искусство – не просто принести что-то, но показать нечто и сказать: посмотри, поищи в себе, может быть, в тебе это есть в такой форме, а, может, в другой. И, конечно, такие учителя, как Валентина Иосифовна Мирошенкова, вот именно она обладала этой совершенно удивительной способностью. Для нее важнее было поймать тот момент, когда ты нашел сам себя, какую-то свою дорожку, и на этой дорожке она тебя поддерживала всячески.
http://www.svoboda.org/content/transcript/24768454.html
Алексей Дунаев: По латинскому был уч-к Мирошенковой—Федорова. Оба препода здравствовали, хотя Федоров уже был не тем монстром (в этом году ему исполнилось 90!), но мой курс был последним, на котором В. И. еще зверствовала.
В. И. продолжала держать марку в дргреч. Все неуспевающие (в основном девицы, озабоченные иными проблемами, но также и неадекватные молодые люди) с ее подачи отчислялись. Но вот беда: ксероксов было в обрез, уч-ки в б-ке были разобраны (мне очень повезло, что от отца достался уч-к Соболевского). Уже не помню, как мы справлялись с учебником Вольфа, но прекрасно помню, как В. И. приходилось писать словоформы (парадигмы) на доске из-за отсутствия пособий.
При такой материальной базе ни о каком серьезном обучении речи быть не могло. Прибавьте еще неимоверную нагрузку кучи предметов из-за идиотского учебного плана. Задача хорошего совкового препода заключалась в том, чтобы заставить студентов учить именно данный предмет, наплевав на прочие. И вот тут талант В. И. раскрывался на все 100.
Описывать ее приемы преподавания — отдельная задача. Но результат был налицо. Все, что мы вынесли из 5-летнего обучения, было именно то, что она заставила нас выучить за первый год (и натренировать за второй).
Объем был невелик (примерно в рамках Соболевского, куда меньше Черного). Зато крепко.
А потом были "профессора" типа Нахова, который не мог читать тексты без англ. билингвы и полпары рассуждал о том, могло ли у некоего героя гомеровского эпоса быть 50 детей. Потом, на юбилее кафедры, он произнес маразматическую речь о своих достоинствах, от киников и до «Анти-Тьюринга», после которой вскоре и помер. Он был парторгом, и Аза держала его ради иммунитета.
Историю дргреч нам преподавала Славятинская, к-я была занята в то время написанием учебника, так что почти все пары были пропущены.
Были какие-то небольшие светлые пятна, но могу сказать, положив руку на сердце: после 2 курса (= после Мирошенковой) нас греческому не учили. Более того, после МГУ (и самой защиты, прошедшей не без эксцессов для моих сокурсников) я получил стойкое отвращение к древним языкам и вообще к науке, и только спустя какое-то время это ощущение прошло.
Я, конечно, постарался, когда сам стал преподавать, учесть все эти провалы, так что дрессировал своих студентов все 5 лет непрестанно, только зря: за немногими исключениями, отсутствие конкурса и нормальных программ (по типу дорев.) сказывалось неизбежно. (http://danuvius.livejournal.com/461306.html)
Из Facebook:
Хоть у меня тут нет под рукой старых тетрадей, но на каждом уроке я - то безотчетно, то сознательно - вспоминаю словечки, примеры, приемы, которыми пользовалась наша незабвенная Валентина Иосифовна Мирошенкова, когда мы были первокурсниками 47 лет назад. Может быть, это старческое слабоумие, скажете вы? Тогда оно вполне симпатичное ζ[omega circumflexus iota subscriptum]ον.
Вообще, многое возможно. Спасибо моим учителям, сейчас сопровождающим меня: их не видят и не слышат мои сегодняшние бакалавры, но я-то знаю, что они здесь.
Alla Weismann Мы были первокурсниками еще раньше, и незабвенная Валентина Иосифовна досталась нам в своем расцвете, молодой, язвительной, блестящей. Кафедра выдала нам В.И. как спасательный круг, потому что наша группа тонула под водительством прежних латинистов. И ...Voir plus
Константин Геннадьевич Красухин Я тоже люблю цитировать В.И., когда преподаю латынь.
Mikhail Ilyin Гасан, ты меня подвигнул вспомнить, как нам, школьникам подшефного филфаку класса 16 школы первое же занятие Сергей Иванович Радциг начас с того, что спросил, представляем ли мы, как звучал Гомер. И сразу начал с первой строки о гневе Пелида. И еще вспоминаю, как с делегацией однлкласников ездил на Трубниковский к Федорову извиняться за глупую школьную шутку.
Борис Каганович Хорошо, что Гасан вспомнил Валентину Иосифовну. Это самое светлое мое воспоминание об МГУ. И очень хороший отклик Аллы Вейсман. Мы с Гасаном учились у В.И. в 1970-72/73 гг. Педагогич. приемы ее я не очень помню, но саму ее помню хорошо. Это был луч света в достаточно темном царстве.
Frida Gudim А на нашей 5 английской в 1986 году Мирошенкова пробовала свой учебник)) и еще потом преподавала нам греческий)) мы дрожали)) Интересно, что сейчас я преподаю РКИ и работаю с итальянцем. Выяснилось, что много слов итальянских вспоминаю по курсу латыни, который прошла много лет назад!
Frida Gudim Мирошенкова, между прочим. спасла нашу группу. От нас отказался Шичалин, потому что мы саркастичеси прокомментировали осутствие наших одногруппников и сказали, что они пожертвовали счастьем изучать греческий. Я доо сих пор не думаю, что этот древний язык вообще нам был нужен в таком объеме. Кафедра мне, как старосте группы, вручила телефон препода по греческому. Но всем нам не хотелось учиться, и преподу я позвонила только в октябре. Приглашенный препод устроил скандал на кафедре. А Валентина Иосифовна встала и сказала : "Я знаю эту группу. Они не виноваты! Это обычные ребята, а заботиться о них вы должны были!". И пришла к нам вести дополнительные занятия по древнегреческому. И еще и экзамены принимала!
|
